Третий рим, четвёртый путь, атомное православие
На своём канале я много писал об идеологии, которая господствует в западном истеблишменте и завоёвывает души наивных постсоветских людей. Я выбрал такой акцент, потому что считал, что все стоящие идеи производились и производятся фаустовскими людьми. То же, что культивирует пропаганда РФии, казалось мне чем-то пустым и недостойным внимания. Их так называемая идеология больше походила на эклектичный оппортунизм. Вроде как разбираться не в чем, думал я.
В своём недавнем видео Максим Кац тоже прошёлся по РФской идеологии. Там же он рассказал, чем режим Путина похож на национал-социализм и большевизм, и чем он от них отличается. Про общие черты я уже сам писал, поэтому останавливаться на них не будем. Но вот отличия, которые выделил Кац, очень интересны. Во-первых, современная РФия — страна со стареющим населением, поэтому олдскульного тоталитаризма и массовой мобилизации не получится. Во-вторых, по мнению Каца, не существует никакого «путинизма», ведь у режима нет вменяемой идеологии. С этим пунктом я и хотел бы немного поспорить.
Кац прав в том, что сторонники Путина не очень понимают, зачем нужна полномасштабная война с Украиной, какой образ будущего у Русского мира и кто написал программные труды, к которым можно обратиться за ответами. Но это можно проинтерпретировать иначе: у Путинского режима есть идеология, но она некачественная и слабая. На это могут быть разные причины: деградация элит, коррупция, неспособность обеспечить себе контроль за населением, который был у тоталитаристов 20 века. Так или иначе, какой бы нелепой не казалась идеология РФии, я буду утверждать, что у неё есть внутренняя логика, какой-никакой образ будущего и даже что-то вроде программных текстов. Об этом и поговорим.
Новый Третий Рим
Идею о том, что РФский истеблишмент придумал для своей страны образ Третьего Рима, я услышал у Щелина и Арестовича. В своём видео они объясняют, почему этот архетип силён и привлекателен как на внутреннем, так и на внешнем рынке. Вот это вы умные, подумал я. Неужели вы сами до этого дошли? Но покопавшись в«русских идеях», я удивился тому, как детально эту тему изучили западные академики. Мне попалась книга «The New Third Rome: Readings of a Russian Nationalist Myth» норвежского (!) историка Ярдара Ёстбё. То, что я оттуда узнал, показалось мне исчерпывающей характеристикой набора представлений, которые заставляют РФские элиты вести себя так, как они себя ведут.
Начнём с подготовительных определений и пояснений. В этом тексте мы будем обсуждать не исторические факты и интеллектуальную преемственность тех или иных идей, а политические мифы, которые, хоть и имеют под собой основания в реальности, порой составляются из разрозненных, противоречивых и выдуманных элементов. В этом и состоит особенность и преимущество политического мифа — принимаемого сообществом идеологически окрашенного нарратива, который говорит о том, что якобы происходило в прошлом и что должно произойти в будущем. То есть, функция политического мифа — не описать объективную реальность, а объяснить человеку его место в мире и подсказать, что ему делать со своей жизнью. В общем, религия, а не наука.
Теперь к идее Москва — Третий Рим (МТР). Первым её упомянул монах Филофей в своём обращении к князю Василию III в 16 веке. В этом письме старец обронил такую фразу: «два Рима пали, третий стоит, а четвёртому не бывать». После отречения Рима и Константинополя от истинной веры Москва стала Третьим Римом — последним оплотом православия. Царю и его подданным нужно вести себя хорошо, «правильно славить», иначе их захлеснёт неверие и Третий Рим падёт. Только на этот раз будет некому продолжить его дело.
Само использование (и неиспользование) концепта МТР разнилось от эпохи к эпохе, от человека к человеку. Вопреки расхожему мнению, царей эта идея не очень заботила, а педалировали её сначала старообрядцы, потом всякие «несистемные» интеллектуалы. Сегодня нет консенсуса насчёт того, как правильно понимать идею МТР. Но нас же интересует не то, как было на самом деле, а интерпретации конкретных людей. Тех, кто, судя по всему, состряпал для Путина идеологию Русского мира.
Четыре всадника русского мира
Вернёмся к книге Ярдара Ёстбё. Для демонстрации текущей модификации мифа об МТР историк выбрал труды четверых интеллектуалов, рассуждающих на эту тему и тем или иным образом связанных с РФской властью: философов Александра Дугина и Вадима Цымбурского, историка Наталию Нарочницкую и публициста Егора Холмогорова. Их представления об МТР и месте РФии в мире разнятся: они по-разному относятся к национализму, империализму и православию. Это не должно нас смущать: правящие классы берут от интеллектуалов не «полный пакет», а то, что им выгодно в данный момент. Большевики делали с Марксом тоже самое. Поэтому Дугина сначала можно позвать на телевизор, а потом уволить из университета — Вкл./Выкл. Тем не менее, что-то вроде идеологической сердцевины у РФского режима всё же имеется. Как говорит Максим Кац, давайте разбираться.
Итак, что же наши придворные интеллектуалы думают об идее МТР? В их представлении, Россия — это катехон, то есть исторический субъект, который удерживает мир от ввержения в хаос. Это островок спокойствия и порядка, а окружает его бушующий океан ереси и безверия. Покойный Цымбурский так РФию и называл — «Остров Россия». Но это не всё: наша «фантастическая четвёрка» считает Россию отдельной уникальной цивилизацией, у которой особый путь. Обосновывается это громкое заявление разными особенностями истории России: православием, территорией, соседями и «особым русским характером», который вызрел в этих условиях.
Рассмотрим географический аргумент. Дугин считает, что существует два типа цивилизаций: народы Суши и Моря. К первому типу относятся, например, Римская империя, которую Дугин ставит в пример, и то, что он понимает под «русской цивилизацией» — историческим субъектом во временном промежутке от Московии до РФии. Ко второму типу он относит Карфаген и современные США. А чем отличаются цивилизации Суши и Моря, расскажет сам Дугин:
Рим верил в честь и достоинство человека, в героизм и дисциплину, в самопреодоление и идеальное измерение человеческой личности. Вместо разлагающей стихии денег, прямое светлое насилие, вместо Молоха, пожирателя младенцев, высокомерные, но справедливые небесные боги, свободные в войне и империи, но не в торговле. Рим нёс идеал автократии и свободы, иерархии и аскезы, идеал воина, а не торговца, героя, а не банкира, добровольного самопожертвования, а не постыдного умерщвления новорожденных.
Подытожим: в России традиция, идеократия, религия и воинские ценности, на Западе, который подчинили себе англосаксы, — Модерн, демократия, атеизм (даже антихрист!) и торгашеские ценности. Хотя не все придворные интеллектуалы РФии не обращаются к дугинской геополитике, они согласны с ним в том, что Россия и Запад — заклятые враги, между которыми не может быть мира. Цымбурский считал НАТО и США Четвёртым Римом, который удерживается, конечно же, Римом Третьим. Нарочницкая же пошла ещё дальше и посвятила всю свою карьеру историка доказательству того, что «Запад» и «Россия» неизменно враждуют аж со времён христианского раскола!
Важно то, что этот якобы фундаментальный цивилизационный конфликт, который особенно подчёркивают Дугин и Нарочницкая, принимает форму манихейства, то есть радикального деления мира на хорошое/плохое, доброе/злое, белое/чёрное. Что бы их «команда Россия» не делала, она всегда нравственна и права, а их западные оппоненты — злы и коварны. Суммируя взгляды Нарочницкой на «историческое противостояние православной России и еретического Запада», можно дать им следующие характеристики. «Россия»: альтруизм, твёрдость взглядов, правдивость, умеренность/трезвость, надёжность, всепрощение, духовность, веротерпимость. «Запад»: эгоизм, оппортунизм, лживость, алчность/экспансионизм, непредсказуемость, мстительность, вероотступничество, мессианизм.
Тут бросается в глаза то, что представления Нарочницкой о Западе местами дублируют некоторые стереотипы о её собственной стране, накопившиеся со времён Холодной войны. В частности, экспансионизм и мессианизм. К вопросу экспансии наша «фантастическая четвёрка» занимает две, казалось бы, диаметрально противоположных позиции: изоляционизм и империализм. Но это лишь на первый взгляд. Империалисты Дугин и Холмогоров оставляют за Россией право расширения, куда ей вздумается, ведь это соответствует её «истинной природе». А что наши «изоляционисты»? Хотя Цымбурский и против территориальной экспансии, его образ «Острова России» подразумевает подвижные границы, так как его окружает «вода» в виде пограничных нецивилизаций-лимитрофов. Позиция Нарочницкой самая оригинальная: Россия никогда не нападает — она лишь защищается; никогда не посягает на чужое — лишь забирает своё. То, что принадлежит ей по праву. Так как по манихейской логике Россия всегда права, любой территориальный диспут разрешается в пользу её «команды».
Посадистское православие
Представления о «великой русской миссии» я решил вынести в отдельный раздел, так как, во-первых, тема этого заслуживает, во-вторых, из нашей четвёрки пишут об этом только двое. Если Цымбурского и Нарочницкую интересует сохранение «русской цивилизации», то Дугин и Холмогоров интерпретируют МТР в экспансионистской ключе — Россия должна всех спасти. Дугин считает, что её миссия заключается в освобождении других народов от тирании США, то есть от влияния цивилизации Моря, то есть от Антихриста. Довольно тухло. Вот у Холмогорова более амбициозный проект!
Из нашей четвёрки Холмогоров самый милитаризированный. Да, Дугин говорит о том, что за Россию можно и нужно убивать, но так как он антимодернист, ничего, кроме примитивных, хотя и глубоко духовных, методов ведения «метафизической войны», он предложить не может. Холмогоров же, в духе мыслителей консервативной революции, считает войну наивысшим благом и призывает к тотальной мобилизации и милитаризации. Именно он популяризовал концепт атомное православие — союз РПЦ и атомного оружия, с помощью которых РФия защищает свою государственность и традиционные ценности. Кроме того, Холмогоров подарил нам идею сакральной реиндустриализации — построения церковной инфраструктуры для коллективного спасения. Пикантности прибавляет его эсхатологическая интерпретация МТР и миссии русского народа — не только как защитника этого мира, но и как его разрушителя:
Русские оказываются как бы по другую сторону апокалиптической двери — они уже не удерживают Антихриста, а сами впускают его в мир. «Четвёртому не бывать», поскольку третьи сами взорвут историю после себя.
Но конец мира не означает конца для всех. По словам Холмогорова, русские — это не просто апокалиптическая, а постапокалиптическая нация. Продолжая использовать военную лексику, он говорит о плацдарме за последним порогом:
Эсхатологическое «стояние у конца времён», — это последний ракурс, с которого может быть рассмотрен национальная идея, национальный миф, как матрица для реставрации будущего России. И в последнем счёте, эта реставрация будущего должна быть рассмотрена как реставрация эсхатологического призвания России. […] Потому что лишь в этой завершённости можно узреть ту «полноту времён», которая и позволит нам перешагнуть порог истории. Впрочем, шаг за этот порог не означает конца России, не означает прекращения существования русской нации. Особенность русского будущего в том, что оно создало свои плацдармы и за этим последним порогом.
Тут на ум приходит статья ещё одного «третьего римлянина», Ивана Охлобыстина (да, актёра из Интернов), под названием «Райский подарок». Там он мечтательно предвкушает постройку сакральной инфраструктуры (бомбоубежище «Ковчег») и ядерную войну (с англосаксами), после которой по факту жертвы с русских снимутся все грехи. Дугину тоже нужно отдать должное — он ведь не только «геополитик», но и «традиционалист». Как и его духовные учителя философы-эзотерики, он верит в то, что человечество движется по нисходящей траектории, и сейчас мы живём в эпоху Кали-юги, после которой наступит конец света. По мнению Дугина, мы даже должны его приблизить:
Надо думать не о том, наступит или не наступит конец мира, нам надо думать, как его осуществить. Это наша задача. Сам по себе он не наступит. На голову ничего не упадёт. Мы сами должны принять это решение. Мы, более того, должны найти способ, как закрыть эту историю. […] Потому что ценность этого всего по факту никем ещё не доказана, не продемонстрирована, не аргументирована. Нет даже диссертаций, защищённых корректно о том, почему человечеству надо выживать. Никто об этом не думает. Никаких аргументов … поэтому вопрос о том, как же закончить мир, как избавиться от иллюзий.
Причудливым образом вроде бы консервативная идея о Третьем Риме мутирует в революционные призывы к тотальному уничтожению. Кажется, я знаю, почему так происходит. Дугин как-то сказал, что философ Ник Лэнд, распоследний сатанист-материалист эпохи Модерна, хочет уничтожить человечество. Так точно можно сказать о мизантропической книге Лэнда «The Thirst for Annihilation Georges Bataille and Virulent Nihilism» (Жажда уничтожения: Жорж Батай и яростный нигилизм). Но вот незадача! У человеконенавистнического анархиста Лэнда и православных «консерваторов» Дугина и Холмогорова подозрительно много общего! Они ученики Ницше: аристократические ценности войны и расточительства good, буржуазные ценности рассудочности и бережливости bad — поэтому давайте чудить. Только в отличие от своих «коллег», Лэнд внимательно читал Ницше: он честно и откровенно видит в войне, революции, празднестве жестокости и господстве воли-к-власти самоцель, не прикрываясь при этом манихейскими моральными соображениями. Если Бога нет, всё позволено, и точка. Именно от такого человека, а не от бородатого святоши, естественно слышать существование чрезвычайно неоправданно (being is indeterminably or intensely unnecessary).
Такие вот «глюки в системе» происходят, потому что Дугин и Холмогоров не консерваторы, а, уж простите за оксюморон, консервативные революционеры. Они совмещают революцию и реакцию, футуризм и архаику, ядерное оружие и православие. К слову, в прошлом веке уже были революционеры, которые тоже хотели ядерной войны. Но уничтожить они хотели не Антихриста, а мировой капитализм, после «большого взрыва» хотели попасть не в рай, а в коммунизм. Эту идею предложил троцкист Хуан Посадас, создав собственную версию Четвёртого интернационала. Опять этих «правых» не отличить от левых. Да и число четыре нас что-то преследует. Дугин ведь автор четвёртой политической теории и сторонник мировой консервативной революции заодно. Так, красные, хорош притворяться!
Постсоветский национал-патриот в поиске собственной идентичности
Мне кажется, представления о месте РФии в истории, продвигаемые вышеупомянутыми интеллектуалами, неплохо объясняют поведение их хозяев. РФия — это последний оплот истинной веры, которую нужно охранять от посягательств еретиков православным крестом и ядерным щитом. Она не нападает, а защищает(ся), не отнимает, а возвращает украденное. А коварный Запад на протяжении столетий пытается уничтожить Россию, лжёт и искажает историю.
Естественно, в такой системе координат Украины не существует, она — лимитроф, оккупированный Антихристом. Земли Украины (по праву) принадлежат РФии, поэтому она не нападает, а забирает своё. Русских людей наконец-то освобождают от «атлантических» (англосаксонских) оккупантов. Те же, кто с этим не согласен, объявляются еретиками и подлежат уничтожению. Помните: РФия всегда права.
Где корни такого миропонимания? Откуда героическое чувство осады и собственной правоты? Особый путь? Совок, ребят. Ещё философ Николай Бердяев говорил, что СССР переплавил религиозное мессианство мифа о Третьем Риме в Третий интернационал — крестовый поход по освобождению всех страждущих. Это Советский Союз был тем самым «Островом Россия», окружённым полчищами еретиков. Единственный раз эта территория породила поистине уникальную цивилизацию, идеология которой славилась своей догматичностью и нетерпимостью. Возможно, Бердяев был прав, когда говорил, что большевизм мог победить лишь в православной культуре — с традицией жёсткого авторитаризма, государственной службы, симфонии светской и церковной власти, где малообразованный коллективистский народ поверил в новую ортодоксию, ведь его не научили различать оттенки в религиозных вопросах. Возможно, именно поэтому в 90-е коммунистическую идеологию так легко поменяли на православие, а патриарх Кирилл заключил «священный союз» с ядерной триадой. Если большевизм является мутацией православия, то РФское православие — мутацией большевизма!
Это всё грустно и смешно, но что действительно делает Нарочницкую, Дугина и Путина такими комичными, так это то, что дивное время двуполярного мира, великой миссии и особого пути кончилось 30 лет назад! Нет уже цивилизационного проекта, который можно предложить миру, нет былой экономической и военной мощи — осталось лишь желание того, чтобы с тобой считались. И вот, этот престарелый красный франкенштейн бьёт себя пяткой в грудь, накачивается виагрой и идёт воевать с нацизмом и НАТО (из-за проблем с памятью враги из разных эпох слиплись в один гротескный комок). Силы не те, подчинённые врут, мысли путаются, хохлы не хотят становиться русскими, бабки дерутся за сахар, НАТО расширяется, а нацистом называют тебя, хотя это ТЫ вернул памятник Ленина в Херсонскую область!
Так что да, у дедов есть идеология и образ будущего, хотя первая не согласуется с реальностью, а последний оказывается образом прошлого. Деды убедили себя в том, что существует какая-то там «русская цивилизация», которую нужно спасать, хотя ничего кроме цивилизации советской они в жизни не видели. Вот они и ходят по кругу. Их сторонников тоже можно вписать в советскую парадигму: одни «могут повторить», другие ностальгируют по былой социальной защищённости. Только у всей этой истории есть одно большое но, о котором и говорил Кац: демографическая ситуация РФии такова, что тех, кто «может повторить», недостаточно, а тех, кто не против нового железного занавеса — полным полно. Для них в ближайшие годы и будет работать информационная автократия, погружая орды пенсионеров в виртуальную реальность.
